Слово (2-ое) в день Казанской иконы Божией Матери (воспоминание чудесного избавления Соловецкой обители от нашествия Англичан в 1854 году),— 8 июля\21 июля (н.ст.)

Пойте Господеви преподобнии Его, и исповедайте память святыни Его. Яко гнев в ярости Его и живот в воли Его: вечер водворится плач и заутра радость (Пс. ХХIХ, 5—6).

Сии хвалебные слова благодарственной песни Псалмопевца, излившиеся из глубины его сердца по избавлении от угрожавшей ему опасности, прилично и нам, инокам Соловецкой обители, воспевать в настоящий день. В этих немногих словах изображается воспоминаемое нами ныне событие так, живо и разительно, что Псалмопевец как бы сам быль очевидцем его. Более полвека прошло с того вре­мени, как совершилось это событие; между тем оно и теперь столь же живо в нашей памяти, как и в первое, время. Отчего это? Оттого, что в нем мы ясно усматриваем благость Божию, по которой для избранных Божиих за вечером скорби и плача не­посредственно настает утро радости и веселия.

За 56 лет перед сим вчерашний день для Со­ловецкой обители казался как бы днем гнева Божия, днем ярости Его. Гордые искусством своим во бранях, враги, подобно древним врагам Израильского народа, составили против беззащитной обители коварный умысел, говоря: приидите, да наследим себе святилище Божие, а насельников-иноков потребим, и не помянется имя их ктому (Пс. LXXXII, 5, 13). И вот с таким злым намерением они расположи­лись невдалеке от обители и стали требовать, чтобы иноки отдали им без всякого прекословия обитель со всем ее достоянием; в противном случае угро­жали им лютою смертью и превращением в развалины обители их. Такое дерзновенное требование — повергло иноков в глубокую печаль; отдать добро­вольно обитель в руки врагов они не имели никакого права, а отказать врагам в их требовании — значило подвигнуть их на большую ярость. Осталось последнее средство — самим инокам вступить в борьбу с врагами. Но могли ли мирные жители иноческой обители, коих брань не к плоти и крови, ратовать против воинов, закаленных в битвах? Правда, обитель была ограждена крепкими стенами; но эти стены ничего не значили пред силою неприятельских орудий, от которых не могли устоять ни­какие твердыни. Несмотря на крайнюю затруднитель­ность своего положения, иноки не исполнили требова­ния врагов и, возложив все упование на помощь Божию, решились с самыми ничтожными средствами защищаться и если на то будет воля Божия, положить жизнь свою за обитель. Не получив удовлетворения своему требованию, враги, как и следовало ожидать, воспылали гневом и объявили инокам, что через три часа от благолепной обители останется одна груда камней. И вот, началась пальба с неприятельских пароходов, продолжавшаяся непре­рывно десять часов. От грома выстрелов сотря­сался воздух, колебалось море, стонала земля, тряслись все здания, и все приходило в страх и трепет: и люди, и безсловесные животные. Казалось, сам князь злобы со всеми адскими силами ополчился на св. обитель, чтобы все в ней ниспровергнуть, все разрушить и привести в прах и пепел. Да, поистине, этот день можно назвать днем гнева и ярости Божией для Соловецкой обители, по слову Псалмопевца.

Но всемогущий и всеблагий Бог, без воли Которого ничто не совершается в этом миpе, по Своим премудрым и непостижимым судьбам, во вчерашний день попустивший обители мира и молитвы подверг­нуться ужасам войны, в этом самом бедствии явил великую Свою милость. Там, где, судя по соображениям человеческим, нельзя было рассчитывать на спасение, где предстояла неизбежная погибель, по мановению всемогущей воли Божией совершилось чудо, которое поразило врагов своею необычайностью. Враги хвалились в течение трех часов превратить обитель в развалины, но обманулись в своих рассчетах. Пальба продолжалась десять часов; но здания обители, по видимому неспособные выдержать такой пальбы, оказались упорнее и крепче гранитных скал: здания колебались, но не падали, ядра со свистом и искрами отскакивали от них. И дивились враги и недоумевали: откуда взялась такая крепость зданий монастырских? Они хотели про­извести в монастыре пожар, и с этою целью стреляли из пушек раскаленными ядрами и разрывными бомбами; но и это им не удалось. Каленые ядра не производили своих естественных действий: они или падали в воду, или в пустые места, а начиненные бомбы или не разрывались, или же разрываясь, не причиняли зданиям вреда. А что еще удивительнее, — деревянные строения, легко подвергающиеся запалению, при всем множестве пущенных в них ядер не загорались. Так Бог покровительствовал сей святой обители. Ни продолжительность страшной пальбы, ни усилия и искусство врагов не могли не только разорить ее, но даже не причинили ей никакого вреда. Правда, остались на ней от пальбы многочисленные язвины, но эти язвины служат для нее не к уничижению, а к прославлению, как знаки чудесного ее спасения и особенного к ней благоволения Божия; напротив, они служат к посрамлению врагов, во всем своем вооружении дерзко нападавших на безоружную обитель.

Вечер водворится плачь и заутра радость. Что сказал в этих словах св. Псалмопевец, то буквально исполнилось над Соловецкою обителью. Вчерашний день для иноков быль действительно днем великой скорби и плача. Лишенные всякой на­дежды на земную помощь, они при первом пушечном выстреле собрались во храм, где почивают мощи преп. Зосимы и Савватия, здесь провели все время осады в посте и молитве со слезами умоляя Бога, Пресвятую Богородицу и свв. угодников Соловецких явить им свою милость и не предать обитель в руки врагов. И сколько тогда вырыва­лось тяжелых воздыханий, сколько было пролито горьких слез! Были такие минуты, что сильные удары вражии в этом самом храме прервали псалмопение и слышны были одни вздохи, плачь, рыдание стоны молящихся; и если бы попущением Божиим продолжились такие ужасные минуты, то во всей оби­тели не осталось бы камня на камне. Но вот за вечером страдальческого подвига настает для осаж­денных отрадное утро. Когда кончилась пальба утомленные иноки не помышляли о покое. Хотя смертельный страх прошел, но опасность не миновала; враги были перед глазами. Естественно было думать что они после своей неудачи злоумышляют еще что-нибудь против обители, или намереваются высадиться на остров, или что-нибудь другое предпри­нять. Между тем наступал праздник в честь явления Казанской иконы Богоматери, который совершается повсеместно во всей России и иноки опять собрались в храме на всенощное бдение. Всю ночь провели они там, воссылая Господу благодарение за спасение обители и умоляя Его продлить к ним Свою милость и заступление. Милосердый Господь призрел на молитвы рабов Своих. В наступившее  утро враги стали удаляться от монастыря, и наконец оба парохода их скоро исчезли из виду. Не­возможно выразить, какой восторг радости объял тогда всех, которые, можно сказать, выхвачены были из челюстей смерти. Оправдалось тогда над обителью обетование Господа: «призови Мя в день скорби твоея, и изму тя и прославиши Мя» (Пс. XLIXI, 15). И видела обитель Соловецкая cиe величие Божие,  и уразумела Его заступление, и прославила и непре­станно будет прославлять Бога, сотворшего ей сие.

Воспоминаемое ныне событие принадлежат к числу тех, которые внушают нам, что всеобщая молитва во время брани великую имеет силу и много содействует воинам к одолению врагов. Многократно испытала это наша православная Россия, и повсеместно усердно молится о вышней помощи во всякое военное время. С самого начала православного государства Русского много побед одержали рyccкие воины; не мало полководцев приобрели себе славу на бранном поле, чем обезсмертили свое имя, и им воздвигнуты памятники. И мы признаем их заслуги, восхваляем их военные подвиги. Но это не мешает нам предложить такой вопрос: чему больше отечество наше обязано своими славными победами — искусству ли военачальников и храбрости воинов или тем теплым молитвам, которые неслись к Богу браней от всех мирных сынов отечества, как только начиналось военное время? Мнится, что все эти победы столько же, если не больше, зависели от молитвенного гласа всех мирных сынов России, сколько от храбрости войск и мудро­сти воевод. Значит, отечество защищает не только тот, кто выходит на поле брани и сражается с врагом, но и тот, кто, оставаясь дома, усердно и постоянно молится Богу о даровании победы ратующим на врагов. Не внемлет ли Бог, кроме общественной молитвы пастырей церкви о всем воинстве, и молитвам тех, которые молятся Ему о своих близких родных, жертвующих жизнью за спасениe отечества? Без сомнения, слышит Он молитвенные вопли матери о сыне, жены о муже, детей об отце: слышит, и — одному судит пасть на поле брани, благоволя промышлять о сиротах его, другому со­хранить жизнь в утешение и опору старости матери: на все Его святая воля! Правда, наше отечество ныне обладает достаточными средствами для своей обо­роны; найдется у него много опытных военачальни­ков, под знамена его соберется огромное количе­ство храбрых воинов, готовых жертвовать жизнью за веру, царя и отечество; но надежда на силу те­лесную и рассчеты на искусство человеческое не всегда оказывают верны в таком трудном деле как война, где счастье зависит от многих причин, где оно весьма изменчиво и быстро перехо­дить с одной стороны на другую. Успех воинского оружия будет гораздо вернее, когда оно будет укрепляемо силою всеобщей молитвы к Богу, благословляющему оружие брани. Тогда сила Божия бу­дет с нашими воинами, и ополчатся ангелы Го­сподни на защиту их; тогда жизнь воевод будет чудно хранима среди окружающей их смерти и, воодушевленные вышнею помощью, войска преодолеют всякие трудности, сохранятся от болезней и многих опасностей; многочисленность врагов не подавит их, малыми силами они совершат великие дела.

Для примера приведем один весьма замечатель­ный рассказ из Турецкой войны 1838-29 г.г., пленными турками переданный русским. Когда сражение под Александрополем сильно разгоралось и весь  русский отряд был введен в дело, турки увидели чудное явление: с неба сходила светлая Жена, дер­жавшая знамя в руке и сопровождаемая двумя во­инами. Свет от Нее был стол ярок, что подобен был солнечному сиянию, и никакой глаз не мог выдержать его. Это явление навело ужас в рядах сражающихся и было причиною того, что турки, видя явное заступление Бога за Россию, обратились все в бегство и проиграли сражение. Русские этого явления не видели; Промыслом Божиим о нем сви­детельствовали иноверные враги наши. Турки уверяли что в армии их все это видели с ужасом и все о том знали; но начальство турецкое, под опасением смертной казни, запретило о том гово­рить, стараясь привести в забвение это чудесное событие. Pyccкиe военачальники, поздравляя с победою главного начальника русской армии, воздавали славу Богу, даровавшему такую победу над врагом, которого сила много превосходила, так что по человеческим соображениям трудно было ожидать столь блистательного успеха. После того многие турки громогласно исповедали Христа, просили крещения и мученическою кровию запечатлели свое исповедание (Церк. Вед. изд. при Св. Синоде, 1892 г. № 46).

Древняя история избранного народа Божия представляет множество примеров чудодейственной си­лы Божией, явленной в многочисленных войнах израильтян с разными языческими народами и племенами. Вот один из них, наглядно показывающий, что победа над врагами зависела не от множества и храбрости войска израильского, а един­ственно от Бога, поборавшего за людей Своих. Однажды, в пустыне, на израильтян напали амаликитяне, самое сильное племя, обитавшее в то время на Синайском полуострове. Местность была тесная, окруженная гранитными скалами и затруднявшая пра­вильное военное действие, и жар палил невыноси­мый. Моисей выбрал из колен израильских са­мых способных к бою воинов, и это войско поручил начальству Иисуса Навина, бывшего тогда еще молодым воином, а сам от вершины холма наблюдал за ходом сражения. Стоя на холме, Мо­исей держал руки свои поднятыми в образе креста, и это поднятие рук произвело такое чудесно-обод­ряющее действо на воинов, что они легко поражали врагов; когда же руки Моисея опускались от ослабления, тогда израильтян одолевали амаликитяне. Заметив это, Аарон и Ор с обеих сторон поддерживали руки Моисея до заката солнца, когда битва кончилась совершенным поражением амалика (Исx. XVII, 8—13).

И мы, братие, подобно древнему Израилю, сражав­шемуся с амаликом в пустыне под водительством Богоизбранного вождя своего Моисея, который поднятием рук своих поразил врагов,—имели свою небесную Предстательницу, молебно воздевавшую руки Свои к Сыну Своему и Богу о даровании нам совершенного избавления от нападавших на нас в сей Соловецкой пустыне врагов из современного сильного народа, воевавшего тогда против на­шего отечества. Она, непобедимая Воительница наша, в знак воинствования Своего за нас, благоволила принять иконою Своею Знамения, две великие язвы от неприятельских орудий, что видят все входя­щие в сию св. обитель. Как Аарон и Ор пособствовали Моисею в побеждении амалика, так и преподобные отцы наши Зосима и Савватий вместе с Богоматерию своими молитвами содействовали спасению обители, ими основанной.

Возблагодарим же Бога за то, что Он по хода­тайству и заступлению Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и по молитвам угодников Сво­их Зосимы и Савватия спас обитель нашу от разрушения, а живущих в ней иноков от явной смерти, и в день страха и смятения скоро обратил для них плач в радость. Аминь.

Сборник поучений на местные праздники Соловецкого ставропигиального первоклассного монастыря. Издание Соловецкого монастыря. Сергиев Посад, 1912 г.С.89-96. 

(Источник PDF-версии: https://azbyka.ru )