Всякий человек, кто бы он ни был, где бы ни жил, какое бы место ни занимал,… в молодости, в зрелом возрасте или старости, в дни радости или горя, ≪из глубины≫ и с силою или едва касаясь, но задумается над смыслом жизни и поставит пред собой вопрос: “Что есть истина?» (Ин. XVIII, 38).

[Двадцать] веков тому назад Пилат небрежно [задал] Христу этот вопрос. [Но,] задав вопрос, он вышел к иудеям, не дожидаясь ответа от Христа: он был убежден, что удовлетворительного ответа вообще нет. Полагаю, что в наше время подавляющее большинство людей стоят не выше уровня пилатовской мысли и строят свое земное [бытие] не на скале веры, а на отрицании возможности посмертного бытия.

Что есть Истина? Существует ли она вообще? Еще прежде, чем мы познаем ее, внутри нас присутствует положительный ответ, как сознание, что без нее было бы невозможно и само Бытие. Истина не доказуема путем снизу идущих логических [умозаключений], но бытие ее для нас несомненно, ибо дано как непосредственное знание: оно предваряет всякую нашу мысль: вне сего сознания невозможно было бы вообще мышление, цель которого всегда есть нахождение именно истинного решения.

Что представляет собою Первая и Последняя Истина, вечно неизменная, всеобъемлющая? Вот, единственно насущный вопрос (Лк. X, 42). По мере того, как в нашем земном [бытии] мы претерпеваем неудачи, срывы, поражения, потерю дорогих нам лиц, уносимых смертью в неведомое нам ≪ничто≫; после того, как переживаем падение многих идолов земли: науки, философии, искусства, гуманизма, политики, внутри вырастает невыраженное словом чаяние того, что пребывает непреложным…

Дух наш алчет, и жаждет познать Истину, то есть то Перво-Бытие, которое никем и ничем не обусловлено: абсолютное Само-Бытие, о котором говорили Пророки Ветхого Завета, о котором свидетельствовали Апостолы Нового Завета (Исх. III, 14; Ис. XLIV, 6; Ин. I, 1-4; Откр. II, 13).

…Мы не воображаем, да и не можем воображать Его, исходя из самих себя. Мы не творим Бога ≪по образу и по подобию нашему≫. В благоговейной молитве мы ожидаем, что Он услышит наш вопль и даст нам о Себе ≪знак≫. В болезни нашей мы открываем себя для восприятия ответа-откровения, от Него исходящего. Мы хотим ≪знать≫ Его, Виновника нашего бытия, ≪как Он есть≫. Он являлся отцам нашим и прадедам, и мы свято храним как драгоценность полученное от них свидетельство. Доверяя им, мы веруем тому, что они сообщили нам, но вместе с тем, подобно Моисею, мы взываем к Нему: ≪Дай мне познать Тебя, как Ты есть в Твоей вечности ≫. Ибо, иное дело вера от слышания (Рим. X, 17), и совсем иное – ≪знать Тебя≫. Едва мы решимся предать себя в ≪руки Бога Живаго≫, как сии руки бросают нас в такие просторы, о которых мы никак не подозревали. Мы приходим в ужас пред открывающимися нам безднами. Бог кажется нам жестоким≫. И однако, чрез причиненные нам ≪боли≫ неизъяснимым процессом внутри нас раскрывается способность созерцать сверх-образно – как Он есть… пусть еще отчасти (1 Кор. XIII, 12).

…Он Сущий. В Нем нет ни начала, ни конца. Он Сам есть и Начало – Принцип всего существующего и бесконечный конец всех наших чаяний. Мы узнаем в сердце нашем, что Он хочет видеть нас совершенными, не менее, чем Он Сам (Мф. V, 48)…

После того, как человек начинает разумевать место Креста в нашем бытии по Богу, – иначе он идет на крест (Лк. XIV, 27). Иначе он и понимает ≪крест≫. Сей последний воспринимается как зов Свыше от Отца Небесного (Ин. VI, 44; Ин XVIII, 11). В нем, кресте, как и в чаше Господней, осуществляется сопряженность моего тварного с Божественным несозданным Бытием. В знак сего мы лобызаем крест, которым благословляет священнослужитель верующих в храме.

Мы не отрицаем реальности происходящего – христианам свойственно одновременно пребывать в двух планах: временном и вечном. Мы и самое время воспринимаем как некий дивный процесс творения Богом из ничто подобных Ему богов. Когда тварное достигнет своего совершенства-завершения, тогда мы услышим клятву Ангела, клянущегося Живущим во веки… что времени уже не будет (Откр. X, 5–6).

Господь сказал о Себе: Аз есмь Истина (Ин. XIV, 6). Он же призывал во свидетели Отца Своего и Духа Святого. Не без усилий в течение ряда лет покаянной молитвы приходит уразумение этой стороны Божественного Бытия. Чем больше следуем мы за Господом в хранении заповедей Его, тем шире и глубже становится наша личность…

Не только в Божестве, Святой Троице, Отец, Сын, Святой Дух свидетельствуют Друг Другу, но Они же свидетельствуют нам, людям, Друг о Друге. Больше того: Апостолам поручил Господь свидетельствовать о Нем: Когда же приидет Утешитель… Дух Истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать,потому что вы с начала со Мною (Ин. XV, 26–27).__

Неотъемлемо от нас стремление к Тому, Кто есть прежде всех веков; Кто пронизывает все существующее и Своею властию удерживает в бытии. Трудно нам, ничтожным, поверить в то, что Сей Беспредельный Владыко не презирает нас (Мф. XVIII, 10). Как это ни странно, но когда мы обращаемся к Нему в истинной молитве, то есть покаянной молитве, то Он выбегает нам навстречу (Лк. XV, 20) и любовно объемлет нас Собою. Сие событие не может быть плодом воображения, потому что превышает возможности нашей способности воображать (1 Кор. II, 9).

Мы исходим из Откровения: Человек создан по образу и по подобию Бога (Быт. I, 36). Отсюда следует, что человек наделен потенциально возможностью достигнуть подобия своему Творцу; что в самой природе человека заложена идея Абсолютного Существа, так, что когда Бог Вседержитель входит в общение с духом человека, то сей последний может ≪узнать≫ Его, ибо Он родствен ему. Вводимый в сферу Ума Бога-Творца, тварный дух человека начинает видеть Бога ≪как Он есть≫ в Самом Себе (1 Ин. III, 2).

Наше первое движение – к Тому, Кто в начале. Наша установка: принять Его как основоположную

Истину, независимо от того, совпадает или не совпадает такая онтологическая Истина с нашими о Ней представлениями. И великою бывает наша радость, когда данные Откровения (1 Ин. I, 5; IV, 13; IV, 16) подтверждаются ниспосланным нам видением, а именно, что мы созданы ≪по образу≫ Бога: Он является нам как Бог любви, и мы живем Его внутри нас как абсолютную гармонию, и начинаем поклоняться Отцу в духе и истине (Ин. IV, 23–24).

 Если говорим, что не имеем греха – обманываем самих себя, и истины нет в нас (1 Ин. I, 8). Отсюда: только покаянная молитва соответствует истине о нас. Сей момент я не перестаю подчеркивать: предстоя Отцу Небесному в сознании себя грешником, становимся мы в план Истины Божией. Чем глубже [изживем] мы грех, как поразившую нас смерть, тем полнее предаемся мы Богу в молитве, и Его животворящею силою вырываемся из тисков времени и пространства.

В подобной молитве наш ум-дух включается в Ум Бога и получает разумение вещей, которое, разумение, не поддается адекватному выражению на обыденном языке нашем. Например.Все создано Его волею, Его мыслию. Не материя, но мышление Бога-Творца первично. Так мы живем сей мир не только чрез призму экспериментального знания, но и в Духе созерцаем его иным образом (Евр. XI, 1–3).

Если любите Меня, соблюдите заповеди Мои. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа Истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает, и в вас будет… вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас. Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня: а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю Его, и явлюсь ему Сам… кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим… слово же, которое вы слышите, не есть Мое, но пославшего Меня Отца… Утешитель же, Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам (Ин. XIV, 15–26).

Утешитель, Дух Святой… научит вас всему. Научит нас мыслить, как мыслит Сам Бог; научит нас любить, как любит Бог. Не удивляйтесь этому: таков смысл Евангельского зова; все послания Апостолов – Иоанна, Павла, Петра и прочих – говорят о том же; то же самое свидетельствуют Отцы наши в веках.

Встает вопрос: как мы можем достигнуть сего благословения? Ответ дан Христом: соблюдите заповеди Мои. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек. Итак, мы знаем Духа Святого чрез святое предание Отцов Церкви и тоже чрез наш собственный опыт Его, Духа, действий внутри нас.  Он ≪напоминает нам все≫.

Больше сего: Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и (вечную) обитель у него сотворим. Что может значить сие? Да то, что нам обещано унаследовать полноту Божественной жизни, полноту ведения и силы любви, которая явлена нам Нетварным Светом, не имеющим в себе никакой тьмы (1 Ин. I, 5).

Вот свидетельство Павла: мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога. И еще: Кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов (1 Кор. II, 12–16). Чрез нашу школьную науку мы вошли в мировое мышление и стали общниками экспериментального знания. Нечто аналогичное происходит с нами в области Духа: чрез жизнь по заповедям Евангелия мы входим в самое тесное родство с Божественным Умом. Заповеди сии суть не что иное, как самооткровение Бога ≪как Он есть≫. Становясь единственным законом нашего бытия, они (заповеди) сообщают нам ≪образ≫ искомого нами Божественного Бытия.

(Выдержки из книги: Архимандрит Софроний (Сахаров). Видеть Бога как Он есть. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2011.)